Часть первая

Часть вторая

Часть третья

Часть четвертая

Часть пятая

Часть шестая

Часть седьмая

Земляные работы

Второй день дует ветер. Сильный ветер. Второй день месим пыль. С утра окапываем палатку, и, не успев обойти ее по кругу, начинаем окапывать заново, — так что земляные работы не прекращаются ни на минуту.

В столовую и то по очереди ходим: одни едят, другие окапывают, а затем все вместе беремся, да и «вместе» – неточно сказано. Батарея не в полном составе, большая ее часть в парке – на технике.

Передохнуть не получается. Старшина второй день хвостиком ходит, пальчиком грозит да орет-надрывается, как автосигнализация: «Плохо работаете! Лучше делайте!». А когда очередной виток вокруг палатки заканчивается, и мы переходим на новый, то он заводит старую «шарманку». И так весь день. И на следующий так же ходил- надрывался старшина – глотка луженая, а как пылью рот ему забьет, так он еще изощреннее «говорить» начинает.

Единственная радость – день в монотонном режиме быстро проходит, а там и отбой с заходом солнца. В палатке-то освещения нет, или почти нет, одна слабенькая лампочка, щедро разливающая тусклый свет, не в счет.

«Буря в буковом лесу». Ночь – утро.

Ночь пролетает быстро. Вроде, только лег, а уже вставать пора. Проснувшись, понимаешь, что сильный ветер ни на минуту не прекращался. Как это понял? По слою пыли на лице и на всем, находящемся в палатке: «Доброе утро, пыль!»

Утреннее лицо старшины говорит: «Пора объявлять штормовое предупреждение».

Яростное чихание и кашель старшины, как отдалённые раскаты грома и молнии, не предвещают ничего хорошего. И нас от его погоняющих криков, как ветром, сдувает наружу – ветер крепчает. Возле палатки, недалеко от поста караула, выстроился наш строй рядовых. Правда, одуревшие от «тихого» сна лица и красные от чихания носы навевают совсем другие мысли.

Сонные, едва продравшие глаза, рядовые с покрасневшими от чиха носами – «пятаками» стояли в строю, силясь придти в себя. Я и сам выглядел не лучше товарищей. В голове промелькнуло: «Чем не рота Пятачков?» Подумал об этом и улыбнулся: «Не слишком удачная пародия на Алана Милна и «бурю в буковом лесу»».

А «буря в пустыне» продолжалась. Старшина отдал приказ откапывать палатку, к чему мы и приступили. Одни очищали покрывала ударами об «грибок», что встревожило караульного – он попытался поднять шум, но старшина быстро угомонил его. Другие расчищали палатку. Затем, взявшись за руки, мы закружились в хороводе.

Не нужно думать, что «закружиться в хороводе» — это фигура речи. Просто в голову старшины пришла очередная гениальная мысль утоптать землю вокруг палатки – так пыли будет меньше. А чтобы не тратить попусту время, было решено совместить «приятное с полезным»: зарядку с топтанием. Идея не обрадовала. Надо сказать, свободного места между палатками маловато, они были поставлены довольно близко друг к другу. На зарядке с топтаньем мы то и дело норовили упасть. Старшину как осенило:

– Всем взяться за руки и поддерживать друг друга!

Мы быстренько проснулись и даже немного развеселились. Не хватало только веселой песенки «В лесу родилась елочка», но, сами понимаете, не зима – не поймут. На наше счастье, спасение подоспело в лице Винни Пуха – нашего капитана. Придя на утреннюю поверку, капитан обнаружил роту весело скачущей вокруг палатки и, не прослушав до конца объяснения старшины, невежливо «обложил» его «доводами».

«Земляные работы». День.

«Новогодний» утренник прошел. После завтрака взялись за уборку «елочки». Разобрали палатку до основания – уж очень она покосилась и накренилась, как елочка после разудалой новогодней ночи. Радикально вымели-размели пол. Зачем? Попробуй разберись, где раньше был пол, а где степь. Попутно постирались.

Со стиркой большая незадача. Сегодня вода отпускается по фляжко-литру в руки, и это на весь (!) день: умыться, побриться, постираться и напиться. Снова перебои – машина где-то в степи застряла.

«Эх, дороги! Пыль да туман, холода, тревоги да степной бурьян». Интересно, а на обед будет только каша или первое и второе вместе – для экономии времени и воды? А запивать все это наверняка будем подслащенной заваркой…»

Начали укреплять опоры. Схалтурить не выйдет, как в прошлый раз. Сам капитан принимал в этом важном деле активное участие: стоял и завывал, как ветер в степи. Пришлось копать глубокие-преглубокие ямы (под опоры), причем, лопат, что характерно, не было, поэтому ковырялись сапёрными лопатками: урбанистические мотивы «Дети в песочнице».

Копались долго и упорно, с мечтой об обеде. Праздник обеденного перерыва вышел продолжительно скоростным. Продолжительным – из-за того, что нас долго и упорно не пускали в столовую – ВЫВОЗИЛИСЬ. Нас можно было выставлять в качестве наглядного пособия по теме боевой подготовки «Полевые учения и маскировка»: земляные кочки, дорожные ухабы. Как замаскироваться?» А запросто – три с лишком часа на солнцепеке саперными лопатками копать пыль.

Скорость обеду придала одна деталь: есть-то было особо нечего. По половине банки консервов на нос да кусок хлеба, ах да, забыл, и заварка-заменитель чая с сахаром. Оно и понятно, сахар – диетический продукт, только вот воды не густо.

Обед прошел в веселой, теплой атмосфере – еще бы, ведь на Столовой-палатке впору было вешать вывеску: «Парная». Но как-то не заметно.

В смысле ОБЕДА: не заметно никакой разницы между тем, что было ДО и ПОСЛЕ. Полбанки консервов для одного рядового – это легкий, практически не заметный (незаменимый) диетический продукт.

Продолжение следует…

Николай Соловьев